Гутнов и команда. (Нерассказанная) История отдела перспективных исследований

Успех НЭРа был невероятным: футуристический дипломный проект, выполненный группой студентов и показывающий принципиально новый взгляд на градостроительство, возникает в эпоху оттепели, в 1959 году, его идеи получают развитие на протяжении 1960-х. В НЭРе рождаются темы, которые будут интересовать Алексея Гутнова в течение всей его профессиональной жизни – городские центры, социальные связи, типологии зданий.

При этом группа НЭР формально никак не была институализирована, по сути это было неформальное объединение, у участников легендарного коллектива были вполне обычные места работы.

Так, после окончания Московского архитектурного института в 1960 году Илья Лежава стал преподавателем на кафедре градостроительства в родном институте, а Алексей Гутнов и Зоя Харитонова были приняты в Управление проектирования дворца Советов, который вскоре преобразовали в «Моспроект». Это практическая работа дала им опыт объемного проектирования.

НЭРовцы продолжали свои исследования вечером после работы: они участвовали в конкурсах и выставках, а главное – делали, как сказали бы сегодня, инициативные проекты, связанные с темой преобразования сложившейся городской среды. Очевидно, что для продолжения полноценной исследовательской и проектной практики было необходимо неким образом институализировать свою деятельность. В советское время единственным вариантом могло стать создание отдела или лаборатории в государственной организации.

Постепенно коллектив рос, в отдел постоянно приходили новые сотрудники, на пике деятельности в нем работало примерно 40 человек. В основном это были молодые и амбициозные люди, при этом было представлено несколько поколений: помимо отцов-основателей, в разное время в ОПИ работали Алексей Каверин, Александр Способ, Сергей Чевашев, Олег Баевский, Лидия Кожаева, Андрей Чувелев. К более младшему поколению относился, в частности, Борис Левянт.

Многие из приходивших были студентами Алексея Гутнова и Ильи Лежавы. В конце 1970-х – начале 1980-х Гутнов совмещал основную работу в отделе с преподавательской деятельностью в МАРХИ. Так, Олег Баевский впервые попал в отдел в 1976 году, в то время он учился на 4 курсе МАРХИ. Его пригласил сам Гутнов – помочь с изготовлением макета. Баевский вспоминает: «Они [отдел] тогда сдавали проект по Столешникову переулку, резали большой макет, нужны были руки». А уже в 1978 году, после окончания архитектурного института, Баевский пришел в отдел на постоянную работу.

Постепенно круг и масштаб решаемых задач расширяется – уже через пару лет после создания отдела его сотрудники приступают к решению проблем общегородского центра и центров планировочных зон и других важных узлов города, которые предполагается создать по Генплану 1971 года. Также отдел занимается вопросами гуманизации среды новых районов массового жилищного строительства.

При этом ОПИ дает альтернативные ответы принятым тогда подходам. Так, например, в советских градостроительных документах центр мыслился как монофункциональный – насыщенный прежде всего общественными функциями, Гутнов же определял центр как полифункциональный. Или идея создания центров планировочных зон предполагала их некую стандартизацию, Гутнов же говорил о неоднородности организации городской среды.

В целом Гутнов рассматривает город не как элемент народно-хозяйственного комплекса, где превалируют интересы министерств, ведомств и предприятий, а как сложный организм со своими закономерностями развития, в центре которого находится человек. Город, где возникает множество самых разнообразных взаимосвязей, ситуаций и вопросов. 

Постепенно научные и проектные разработки отдела охватывают все больше аспектов развития городской среды – экологические, социальные, экономические, историко-культурные. При этом деятельность отдела выходила за рамки привычного тогда представления о компетенциях архитектора и градостроителя, Гутнов использовал междисциплинарный подход – математическое моделирование, социологические исследования, география города. В 1985 году ОПИ состоял из трех секторов, которые отражали основные направления деятельности отдела. Это был сектор экспериментальных предложений, которым руководил Владимир Юдинцев. Зоя Харитонова возглавляла сектор комплексной реконструкции городской исторической среды. Сектором системных исследований руководил инженер Павел Лапшев.

Область решаемых задач вырастает до общегородских – такой работой 1976 года стали «Прогнозы перспективного развития Москвы за расчетным сроком генплана (2000 г. и далее). Градостроительные и социально-экономические предпосылки». 

Со временем подходы, вырабатываемые Алексеем Гутновым, вырастают в систему, представленную в его диссертации на соискание степени доктора архитектуры «Структурно- функциональная организация и развитие градостроительных систем», которую он защитил в 1980 году, а затем изложенной в книге «Эволюция градостроительства», выпущенной в 1984 году. Им вырабатывается совершенно новый язык, с помощью которого он совершенно иным образом описывает город, оперируя такими понятиями как градостроительная система, ткань, каркас… Именно в отделе зарождаются методологические подходы, которые затем лягут в основу градостроительного регулирования в Москве.

В 1985 году Алексея Гутнова назначают заместителем директора Института Генплана Москвы по научной работе. Это начало перестройки, когда пересматриваются многие подходы, казавшиеся прежде догматическими. В свете начавшихся преобразований идеи Гутнова становятся не просто актуальными и востребованными, кажется, появляется возможность их реализации.

Символическими и программными работами ОПИ того времени становятся два совершенно разных по масштабу и характеру проекта. Первый – локальный – пешеходный Арбат (по хронологии, но не по подходам, идея еще эпохи застоя), который открывается после реконструкции в 1986 году. Второй – глобальный – «Концепция перспективного развития Москвы и Московской области» – проект, который объединит и аккумулирует все идеи и подходы Гутнова и ляжет в основу градостроительного регулирования в Москве.

Концептуальные работы по превращению Арбата в пешеходную улицу начались фактически с момента образования отдела, проект же был утвержден в 1979 году. К середине 1980-х первый этап реконструкции улицы был завершен, она стала первой пешеходной улицей в Москве, с неё убрали автомобили и троллейбусы. Вместо асфальтированной проезжей части появилось мощение, вазоны с цветами, скамейки, фонари. На основе анализа цветового решения фасадов перекрасили здания.

Это стало большим событием для города, вызвавшим, однако, противоречивую реакцию. С одной стороны, первая пешеходная улица в Москве пользовалась невероятной популярностью у горожан, во многих городах бывшего СССР пытались создать свой «Арбат». С другой – культурная общественность выступала с резкой критикой. Алексей Гутнов и Зоя Харитонова, которая непосредственно занималась проектом, много публично выступают, объясняя, что уже сделано, а что еще предстоит сделать на Арбате.

Следующий и главный этап работ предполагал выполнение большой функциональной программы – Арбат должен был наполниться различными учреждениями культуры, специализированными магазинами, концептуальными кафе и ресторанами. Также предусматривалась реконструкция переулков и кварталов, примыкающих к Арбату. Однако ничего из этого не было сделано. При этом для отдела Арбат стал, по сути, единственным пусть и частично реализованным проектом и именно с ним сегодня чаще всего связывают имя Алексея Гутнова, если не считать собственно НЭР. А сами идеи пешеходных зон получили развитие уже в постсоветское время.

Тема реконструкции сложившейся среды была продолжена соратниками Гутнова – Александром Скоканом и Владимиром Юдинцевым, которые пытались совместить подходы, выработанные в отделе и объемное проектирование.

Скокан покинул отдел еще в 1985-м, и на протяжении нескольких лет работал в Комбинате монументально-декоративного искусства Союза Художников РСФСР, а затем основал проектную мастерскую «Остоженка». Юдинцев открыл собственное проектное бюро «Артэ». В своих работах оба архитектора стремились реализовать на практике идеи, выработанные в отделе Гутнова. Скокан – в проекте комплексной реконструкции территории Остоженки. Юдинцев – в проекте реконструкции квартала № 259 на Цветном бульваре.

14 июля 1986 года, в возрасте 49 лет Алексей Гутнов умирает после тяжелой болезни, что становится абсолютным шоком для всех его коллег, друзей и близких. Еще во время его болезни и.о. руководителя отдела становится Андрей Чувелев, а затем Владимир Юдинцев, который в итоге будет последним руководителем ОПИ. Отдел перспективных исследований переживет своего создателя менее чем на 4 года, в 1990 году он был закрыт. Но коллеги и ученики Алексея Гутнова продолжали и продолжают до сих пор его дело.

В Институте Генплана Алексей Гутнов проработал чуть менее 13 лет - с 1973 года и до своей смерти в 1986 году, руководя отделом, в котором переплетались концептуальные разработки, методологические исследования и проектная деятельность. Всего 13 лет, но за этот относительно короткий срок (уж по историческим меркам меньше, чем мгновение), он оставил огромный след в истории градостроительства - в подходах, языке, методологии, а главное - в своих соратниках и учениках. В отделе была невероятная концентрация градостроительной мысли, идеи, которые лишь после его смерти начали воплощаться в жизнь и не теряют актуальности сегодня.

Олег Баевский о наследии Алексея Гутнова: «Все, что он вкладывал в людей, а он вкладывал непрерывно – все это было транслировано. Кто-то транслировал в объемное проектирование, кто-то, как мы, – в градостроительную деятельность, кто-то – в образование. Ничего не пропало».